Неточные совпадения
Мать взглянула на нее. Девочка разрыдалась,
зарылась лицом
в коленях матери, и Долли положила ей на
голову свою худую, нежную руку.
Долго после молитвы сидела она над спящей, потом тихо легла подле нее и окружила ее
голову своими руками. Вера пробуждалась иногда, открывала глаза на бабушку, опять закрывала их и
в полусне приникала все плотнее и плотнее лицом к ее груди, как будто хотела глубже
зарыться в ее объятия.
— Лоскутов? Гм. По-моему, это — человек, который родился не
в свое время. Да… Ему негде развернуться, вот он и
зарылся в книги с
головой. А между тем
в другом месте и при других условиях он мог бы быть крупным деятелем…
В нем есть эта цельность натуры, известный фанатизм — словом, за такими людьми идут
в огонь и
в воду.
Залезть на дерево! Эта глупая мысль всегда первой приходит
в голову заблудившемуся путнику. Я сейчас же отогнал ее прочь. Действительно, на дереве было бы еще холоднее, и от неудобного положения стали бы затекать ноги.
Зарыться в листья! Это не спасло бы меня от дождя, но, кроме того, легко простудиться. Как я ругал себя за то, что не взял с собой спичек. Я мысленно дал себе слово на будущее время не отлучаться без них от бивака даже на несколько метров.
Матушка даже повернулась на стуле при одной мысли, как бы оно хорошо вышло. Некоторое время она молчала; вероятно,
в голове ее уже
роились мечты. Купить земли — да побольше — да крестьян без земли на своз душ пятьсот, тоже недорого, от сорока до пятидесяти рублей за душу, да и поселить их там. Земля-то новая — сколько она приплода даст! Лошадей развести, овец…
На следующий день он не пришел на уроки, и я сидел рядом с его пустым местом, а
в моей
голове роились воспоминания вчерашнего и смутные вопросы.
Харитина с
головой зарылась в подушки и едва заснула только на заре, когда занялось сырое апрельское утро.
Тогда они делили лапти, отдавая нам половину, и — начинался бой. Обыкновенно они выстраивались на открытом месте, мы, с визгом, носились вокруг их, швыряя лаптями, они тоже выли и оглушительно хохотали, когда кто-нибудь из нас на бегу
зарывался головою в песок, сбитый лаптем, ловко брошенным под ноги.
В голове Карачунского
зароились ревнивые мысли по адресу Фени, и он даже вздохнул.
Вообще происходило что-то непонятное, странное, и Нюрочка даже поплакала,
зарывшись с
головой под свое одеяло. Отец несколько дней ходил грустный и ни о чем не говорил с ней, а потом опять все пошло по-старому. Нюрочка теперь уже начала учиться, и
в ее комнате стоял особенный стол с ее книжками и тетрадками. Занимался с ней по вечерам сам Петр Елисеич, — придет с фабрики, отобедает, отдохнет, напьется чаю и скажет Нюрочке...
Следовательно, оставалось только воспользоваться этим удобным случаем, и
в голове Палача
зароились смелые планы.
Петр Елисеич был рад этой работе и с
головой зарылся в заводские книги, чтобы представить полную картину заводского хозяйства, а потом те реформы, какие необходимо было сделать ввиду изменившихся условий.
Сначала смешанною толпою новых предметов, образов и понятий
роились у меня
в голове: Дема, ночевка
в Чувашах, родники, мельница, дряхлый старичок-засыпка и ржаное поле со жницами и жнецами, потом каждый предмет отделился и уяснился, явились темные, не понимаемые мной места или пятна
в этих картинах; я обратился к отцу и матери, прося объяснить и растолковать их мне.
Множество тому подобных картин
роилось в моей
голове, но везде я был первым лицом, торжествующим или погибающим героем.
Теперь же тысячи новых, неясных мыслей, касательно одинокого положения их,
зароились в моей
голове, и мне стало так совестно, что мы богаты, а они бедны, что я покраснел и не мог решиться взглянуть на Катеньку.
Мучительные заботы
роились в моей
голове.
Он лег на постель и
зарылся головой в подушку, вцепившись
в нее зубами.
Назанский так сильно дрожал, что у него стучали зубы. Ежась
в комок и
зарываясь головой в подушку, он говорил жалким, беспомощным, детским голосом...
Жизнь Александра разделялась на две половины. Утро поглощала служба. Он
рылся в запыленных делах, соображал вовсе не касавшиеся до него обстоятельства, считал на бумаге миллионами не принадлежавшие ему деньги. Но порой
голова отказывалась думать за других, перо выпадало из рук, и им овладевала та сладостная нега, на которую сердился Петр Иваныч.
Он тряхнул
головою, вскочил с кресла, раза два прошелся по комнате, присел к письменному столу и, выдвигая один ящик за другим, стал
рыться в своих бумагах,
в старых, большею частью женских, письмах.
Это была трогательная просьба. Только воды, и больше ничего. Она выпила залпом два стакана, и я чувствовал, как она дрожит. Да, нужно было предпринять что-то энергичное, решительное, что-то сделать, что-то сказать, а я думал о том, как давеча нехорошо поступил, сделав вид, что не узнал ее
в саду. Кто знает, какие страшные мысли
роятся в этой девичьей
голове…
— Полезай сюда, барин, — сказала солдатка, указывая на второй, — да
заройся хорошенько с
головой в солому, и кто бы ни приходил, что бы тут ни делали… не вылезай без меня; а я, коли жива буду, тебя не выдам; что б ни было, а этого греха не возьму на свою душу!..
Два дня я ломал
голову, пожимал плечами,
рылся в библиотечке, разглядывал рисунки, на которых были изображены младенцы с вылезающими вместо глаз пузырями… Черт.
И видя, что я, не сходя с места, сделал отрицательное движение
головой, он сам пошел
рыться в куче старых холстов, поставленных
в углу. Потом надел на лампу рефлектор, поставил мою неоконченную картину на мольберт и осветил ее. Он долго молчал.
И затем целый ряд мыслей самого внезапного свойства так и
роится в моей
голове.
А то ляжет Ларион на лавку, насыплет конопли
в голову и
в бороду себе, и вот слетятся чижи, щеглята, синицы, снегири —
роются в волосах дьячка, по щекам лазят, уши клюют, на нос ему садятся, а он лежит и хохочет, жмуря глаза да ласково беседуя с ними.
Непобедимая истома вдруг охватила тело Арбузова, и ему захотелось долго и сладко, как перед сном, тянуться руками и спиной.
В углу уборной были навалены большой беспорядочной кучей черкесские костюмы для пантомимы третьего отделения. Глядя на этот хлам, Арбузов подумал, что нет ничего лучше
в мире, как забраться туда, улечься поуютнее и
зарыться с
головой в теплые, мягкие одежды.
Другое он говорил:"к чему служить
в какой бы то ни было службе? Мало ли
в России этих баранов-мужиков? Ну, пусть несут свои
головы на смерть, пусть
роются в бумагах и обливаются чернилами. Но наследникам богатых имений это предосудительно! Как ставить себя на одной доске с простолюдином, с ничтожным от бедности дворянином? Ему предстоят высшие чины, значительные должности. Несведущ будет
в делах? возьми бедного, знающего все, плати ему деньги, а сам получай награды без всякого беспокойства".
Что-то стучало
в дверь мельницы, так что гул ходил по всему зданию, отдаваясь во всех углах. Мельник подумал, уж не чертяка ли вернулся, — недаром шептался о чем-то с жидом, — и потому он
зарылся с
головой в подушку.
Перестав корчить степенного молодого человека и даже педанта, — явился я восемнадцатилетним, откровенным, простым юношей, который
в один час выболтал все, что шевелилось у него на сердце и
роилось в молодой
голове.
— Верно, — сказал молодой человек, и
в его
голове зароились невеселые мысли.
Такие мысли
роились у меня
в голове и умножали мою досаду на самого себя, но, увы, позднее раскаяние ничему не помогало.
Иль, сидя дома, я прокажу,
Играя
в дураки с женой;
То с ней на голубятню лажу,
То
в жмурки резвимся порой;
То
в свайку с нею веселюся,
То ею
в голове ищуся;
То
в книгах
рыться я люблю,
Мой ум и сердце просвещаю,
Полкана и Бову читаю;
За библией, зевая, сплю.
С тяжелой тоской на душе, облокотясь на стол и склонив
голову, сидел Алексей
в своей боковуше.
Роятся думы
в уме его, наяву грезится желанное житье-бытье богатое.
Но вдруг иные мысли
зароились у него
в голове: «Отписывает Корней, всю, слышь, икру Орошин, подлец, на месте скупил
в одни свои руки… Свинья чудская!.. Теперь у Макарья что хочет, то и почнет по части икры делать! Издохнуть бы тебе, окаянному!»
Все лучшие, счастливейшие минуты его жизни,
в особенности самое дальнее детство, когда,
зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, — представлялось его воображению даже не как прошедшее, а как действительность».
У Горданова зазвенело
в ушах и
в голове зароился хаос мыслей.
Я попробовала последовать ее примеру и не могла. Мама, Вася, няня — все они, мои дорогие, стояли как живые передо мной. Ясно слышались мне прощальные напутствия моей мамули, звонкий, ребяческий голосок Васи, просивший: «Не уезжай, Люда», — и мне стало так тяжело и больно
в этом чужом мне, мрачном дортуаре, между чужими для меня девочками, что я
зарылась в подушку
головой и беззвучно зарыдала.
Тася
зарылась с
головой в подушку.
В голове её стучало, точно огромный молот ударял
в нее. И маленькое сердечко билось сильно и тревожно. «Прости ради Бога, Тася, милая», — слышался ей на разные лады голос Карлуши, — той самой Карлуши, перед которой так виновата она — Тася!
Он вышел, осторожно ступая, чтобы не разбудить меня, а я
зарылась головою в подушки и рыдала глухо, неудержимо…
Если б она знала, как я была далека от истины! На глазах класса,
в присутствии ненавистной Крошки, ее оруженосца Мани и еще недавно мне милой, а теперь чужой и далекой Люды, я была настоящим сорвиголовою. Зато, когда дортуар погружался
в сон и все утихало под сводами института, я долго лежала с открытыми глазами и перебирала
в мыслях всю мою коротенькую, но богатую событиями жизнь… И я
зарывалась в подушки
головою, чтобы никто не слышал задавленных стонов тоски и горя.
А
в голове роились образы и властно требовали воплощения: врач «без дороги», не могущий довольствоваться своею непосредственною врачебного работою, наркотизирующийся ею, чтобы заглушить неудовлетворимую потребность
в настоящем, широком деле; хорошая, ищущая русская девушка; работа врача на холере и гибель от стихийного взрыва недоверия некультурной массы к интеллигенции, идущей к ней на помощь.
Начиная с оркестра и кончая райком,
роится, лепится и мелькает такая масса всевозможных
голов, плеч, рук, что вы невольно спрашиваете себя: «Неужели
в России так много людей?
Рак между тем по-прежнему висел на кончике носа и не отпускал его. Сережа и Юрик задыхались от смеха,
зарываясь головами в подушки.
Сердце у ней сжалось и
в голове пошли опять
роиться печальные мысли.
Время тянулось томительно медленно, несмотря на то, что
голова усиленно работала: планы самые разнообразные так и
роились в ней, но каждый из них отбрасывался как неосуществимый.
Воспоминания раннего детства
зароились в его
голове, и как бы отдавая дань этим воспоминаниям, две крупные слезы скатились по его щекам. Восторженно припав к губам портрета, он стал покрывать его несчетными поцелуями.
Он не спал всю ночь, обдумывая свое будущее. Планы за планами
роились в его
голове.
Княжна Варвара Ивановна по-прежнему царила
в доме своего отца и, казалось, даже не думала о замужестве. Только старик князь иногда при взгляде на любимую дочку затуманивался, и невеселые думы
роились в его
голове. Он все еще надеялся на вторую блестящую партию для своего кумира — Вари, но, увы, время шло, а партии не представлялось.
Такие мысли обрывочно, бессистемно
роились в его
голове, слишком уставшей для правильного мышления. Казалось, она была налита свинцом и становилась все тяжелее.